Остановись, мгновение, ты прекрасно!
Нашла старую запись в своём дневнике:
"... Так как у меня был небольшой скромный талант к писательству, своеобразный взгляд на мир и стремление уехать из любимого Новокузнецка, я поступила в КемГУ на журфак. С первого дня моей учёбы в этом университете я поняла, какое я тупое ничтожество, недодилетант и сраный неуч. Из-за психологического потрясения мне приходится до сих пор несладко".
Порой, чрезмерное самолюбие и самоуверенность приводит к... мягко говоря, нехорошим последствиям. В школе мне достаточно было прочитать материал, после чего я могла спокойно отвечать учителю. На журфаке такое не прокатило. А всё потому, что я ленивая задница! О Боги! О небо! В любом случае, это не значит, что мне нужно было идти в шарагу. Только среди начинающих журналистов я бы смогла найти такую крепкую дружбу, таких замечательных, умных, красивых преподавателей, таких... таких интересных людей.
Какая-то я сегодня сентиментальная.
Бежать отсюда!
"... Так как у меня был небольшой скромный талант к писательству, своеобразный взгляд на мир и стремление уехать из любимого Новокузнецка, я поступила в КемГУ на журфак. С первого дня моей учёбы в этом университете я поняла, какое я тупое ничтожество, недодилетант и сраный неуч. Из-за психологического потрясения мне приходится до сих пор несладко".
Порой, чрезмерное самолюбие и самоуверенность приводит к... мягко говоря, нехорошим последствиям. В школе мне достаточно было прочитать материал, после чего я могла спокойно отвечать учителю. На журфаке такое не прокатило. А всё потому, что я ленивая задница! О Боги! О небо! В любом случае, это не значит, что мне нужно было идти в шарагу. Только среди начинающих журналистов я бы смогла найти такую крепкую дружбу, таких замечательных, умных, красивых преподавателей, таких... таких интересных людей.
Какая-то я сегодня сентиментальная.
Бежать отсюда!
-
-
14.01.2014 в 03:31К середине XIX столетия Англия стала страной «образцового капитализма». В 50 — 60-е годы усилилась ее колониальная поли¬тика. В 70-е годы XIX в. начинает развертываться процесс «постепен¬ной утраты английской мировой промышленной монополии. Те¬ряя положение мастерской мира, Англия, однако, сохраняла коло¬ниальную и морскую гегемонию, преобладающую роль в мировой посреднической торговле, страховом и банковском деле, которые по-прежнему приносили английской буржуазии огромные, все ра¬стущие прибыли». В 60-е годы английская пресса получила ту меру свободы, кото¬рая для своего времени была исторически возможной. Издатели, редакторы, журналисты поспешили восполь¬зоваться этой свободой.
Новые возможности прессы обусловливались не только отменой «налогов на знание»: росли технические возможности ее производ¬ства и распространения. Появился телефон.
В этой обстановке шло превращение службы Джулиуса Рейтера в подлинно информационное агентство. Процесс внедрения Рей¬тера в журналистику не был безболезненным: «старые» англий¬ские газеты типа «Таймс» предпочитали получать информацию из-за рубежа от своих корреспондентов. Первые попытки прода¬вать заокеанские новости прессе были неудачными, но си¬туация изменилась. Рейтер убедительно продемонстриро¬вал «Таймс» и другим изданиям, что получаемые им телеграммы гораздо оперативнее, чем сообщения специальных корреспонден-тов. «Таймс», «Морнинг Кроникл», «Морнинг Геральд», «Дейли Телеграф» и «Морнинг Адвертайзер» («Утренние объявления») в начале 60-х годов XIX в. уже платили солидные суммы за под¬писку на информацию Рейтера. Подписчиками агентства стали немецкие и бельгийские издания.
Уже в 1856 г. «Рейтер», французское агентство «Гавас» и не¬мецкое «Вольф» сделали шаги навстречу друг другу — в 1859 г. между ними было заключено первое письменное соглашение. Но¬вый договор подписывают «Рейтер» и «Гавас» в 1865 г., «Гавас» и «Вольф» в 1867 г. В 1870 г. в Париже между тремя агентствами было заключено соглашение исключительной важности: оно опре¬делило характер их отношений вплоть до 30-х годов XX века.
В 1878 г. его главой стал барон Гер¬берт де Рейтер (1852—1915), сын Джулиуса.
В сложном положении оказалось агентство в годы первой ми¬ровой войны (1914 —1918), когда развернулось пропагандистское противоборство воюющих сторон.
Его пост занял Родерик Джонс (1877 — 1962), позиции агентства укрепляются.
За время первой мировой войны объем информации, переданной «Рейтер», достиг небывалых размеров. Рост объема информа¬ции был связан с количественным ростом английской прессы
В 60 — 80-е годы в Англии получили новый импульс развития различные типы периодических изданий. Так, в Лондоне появи¬лось много вечерних газет: «Пелл Мелл Газетт»), «Лон¬дон Дейли Меркури» («Лондонский ежедневный вестник»), «Ивнинг Меркури» («Вечерний вестник»), «Ивнинг Ньюс» («Вечерние новости»), «Стар» («Звезда», 1855). Ряды журнальной периодики пополнили «Фортнайтли Ревью» («Ежеквартальное обозрение»), ежемесячный «Контемпорэри Ревью» («Современное обозрение»).
В 60 — 70-е годы популярностью пользовались еженедельники. В «Вэнити Фэар» («Ярмарка тщеславия») стали помещать нечто вроде комиксов с цветными литографическими рисунками, а также ввели раздел сплетен. Успех издания возрос. Был создан еженедельник «Де Уорлд: Э Джорнэл фор Мен энд Вимен» («Мир: журнал для мужчин и женщин»). Он содержал обзоры со¬временной истории, обещал отразить интересы женщин, публико¬вать критические материалы, написанные «джентльменами и уче¬ными». По типу «Уорлд» возник еженедельник «Труз» («Истина»). В конце XIX столетия появились новые литературные издания, но некоторые из них оказались недолговечными. Пери¬одика второй половины XIX в. была достаточно специализиро-ванной. Существовали религиозные, профессиональные, технические, спортивные и другие издания11.
В последние десятилетия XIX в. пресса, придерживавшаяся давно устоявшихся традиций, стала испытывать определенные трудности. Доходы многих изданий снизились. «Старые» газеты утрачивали свою привлекательность в глазах публики: они выгля¬дели слишком серьезными, их заголовки были невыразительными, страницы изобиловали политическими публикациями, а все то, что связано с повседневными житейскими интересами, практически от¬сутствовало13.
Одним из первых, кто начал реорганизацию английской прессы, явился Уильям Томас Стед (1849 — 1912). Стед приступил к изданию «Ревью оф Ревью». Это был дайджест, в котором реферировались журналы типа «ревью» и «мэгэзин»14.
Достаточно дешевой и одновременно политически радикальной была и вечерняя газета «Стар», созданная Т. П. О'Коннором, соби¬равшимся покончить с «тривиальным» стилем «устаревшего жур¬нала».
Вступлению Англии в век «новой» журналистики немало способствовал тот факт, что братья Альфред Хармсворт и Гарольд Хармсворт купили лондонскую «Ивнинг Ньюс» и модер¬низировали ее.
Но подлинным первенцем массовой печати была национальная ежедневная газета «Дейли Мейл» («Ежедневная почта»), основа¬телем которой стал А. Хармсворт в 1896 г. Его стремление к созда¬нию утренних газет объяснялось тем, что пресса слабо ориентиро¬валась на новую читающую публику — клерков и ремесленников. «Дейли Мейл» как раз и была рассчитана на тех «юношей и де¬вушек, ежегодно оканчивающих школы, которые хотят читать. все, что написано просто и достаточно интересно»18.
В 1903 г. Хармсворты начинают выпускать еще одну ежеднев¬ную газету — «Дейли Миррор» («Ежедневное зеркало»). Она была задумана как дешевое издание, рассчитанное на домохозяек и пред¬назначенное для домашнего чтения. Со временем «Дейли Миррор» превратилась в еще более дешевое иллюстрированное издание, про¬никнутое британским имперским духом.
В 1890 г. на газетном рынке появилась газета Артура Пирсона «Пирсон'з Уикли» («Еженедельник Пир¬сона») — двадцатистраничный еженедельник. Он рассказывал о жизни малоизвестных стран и народов, интересовался военным де¬лом.
В 1900 г. Пирсон приступил к изданию дешевой газеты «Дейли Экспресс» («Ежедневный экспресс»). Она поместила новости на первую полосу, как это принято в американской прессе.
Таким образом, английская «новая» журналистика была свя¬зана с появлением массовой прессы со всеми ее достоинствами и недостатками. Несомненно, она сыграла существенную роль в вовлечении широких слоев в орбиту воздействия средств инфор-мации, которые приобретали массовый характер. Она оживила газетно-журнальный рынок Англии, внесла новые характеристики в журналистский профессионализм. Но массовая пресса «пробудила» в журналистике и ее негатив¬ные черты. На страницы газет хлынул поток сообщений о теневых сторонах человеческой натуры, происходило вторжение в личную жизнь, нарушились нормы морали. Увеличились возможности манипулирования общественным сознанием.
До появления «Дейли Мейл» наибольший тираж среди еже¬дневных газет отмечался у «Дейли Телеграф».
В 1908 г. «Таймс» переходит в руки лорда Нортклифа, который оставался владельцем газеты вплоть до своей смерти.
Дифференциация прессы Англии была связана не только с ее делением на качественную и массовую. Конец XIX — начало XX в. были связаны и с социальной дифференциацией изданий.
В годы деятельности I Интернационала ряд английских изда¬ний выступает от его имени. Одно из них — рабочая газета «Бихайв» («Улей»). «Бихайв» сочетала в себе элементы профсоюзного и популярного из¬дания. Органом Социал-демократической феде¬рации был еженедельник «Джастис» («Справедливость»), одним из руководителей которого стал Уильям.
Из лекции:
В 19 веке происходит рост городов. В 1832 году проходит реформа вигов абочий день 18 часов в сутки.
- гербовый сбор (об оплате пошлины)
- налоги на рекламу
- налоги на бумагу (налоги на знание)
1853 году отмена налога на объявления. 1861 году отмена гербового сбора. В связи с этим, происходит рост количества изданий.
Выходила газета Дэйли Телеграф – оперативная инфрмация. Печатались материалы об успехе освоения колоний.
1821 год «Манчестер Гардиан» - выпускалась на средства текстильных фабрик в Лондоне «Гардиан».
Газета «Финансовые времена» на кремовой бумаге.
Были также спортивные издание, например, газета 2Спортивная жизнь»
Журналы Диккенса « Домашнее чтение» 1850-1859 годы ( в нем публиковались наши писатели), «Круглый год» 1859-1870
-
-
14.01.2014 в 03:31Она как таковая не развилалась, так как Германия была несколько раздроблена, где все княжества и имперские гоода жили по своему. Лесснг называл ее «лоскутным одеялом». Характеризуя Германию XVIII в., Ф. Энгельс писал: «Это была одна отвратительная гниющая и разлагающаяся масса. <...>Ни образования, ни средств воздействия на сознание масс, ни свободы печати, ни общественного мнения...
Нравоучительные:
В Германии линия английской просветительской журналистики была продолжена такими нравоучительными изданиями, как «Der Vernunfter» («Разумник», 1713–1714), «Die lustigeFama» («Веселая молва», 1718), «Der Freigeist» («Вольнодумец», 1745), «Der Hypochondrist» («Ипохондрик», 1762).
Еженедельник «Discourse des Mahlern» («Беседы живописцев», 1725–1723) швейцарских издателей Иоганна Якоба Бодмера и Иоганна Якоба Брейтингера, ориентировавшийся на журналистику Дж. Аддисона и Р. Стиля, обратил на себя внимание новизной эстетических взглядов и резкой критикой известных немецких поэтов. «Discourse des Mahlern» вступил в борьбу с галломанской эстетикой «лейпцигской школы», возглавляемой Иоганном Кристофом Готшедом. Пятнадцатилетняя «литературная война» между «цюрихской» и «лейпцигской» школами была перенесена на страницы периодических изданий самого И.К. Готшеда – «Die vernunftigen Tadlerinnen» («Разумные прорицательницы», 1725–1726) и «DerBidermann» («Честный человек», 1728–1729).
Особое место в немецкой просветительской журналистике занял журнал «Hamburgische Dramaturgie» («Гамбургская драматургия»), издаваемый Г.Э. Лессингом. Лессинг выступал за создание национального театра и писал, что его журнал «будет критическим перечнем всех пьес, которые будут ставиться на сцене, и будет следить за каждым шагом, который будет совершать на этом поприще искусство поэта и актера <...> Если хотят развить вкус у человека, наделенного здравым смыслом, то нужно только объяснить, почему ему что-нибудь не понравилось». Задачей журнала стало формирование театрального вкуса нации, и хотя издание просуществовало всего два года (1767–1768), ему было суждено выйти за рамки простого журнала. «Гамбургская драматургия» стала крупнейшим памятником эстетической мысли немецкого Просвещения.
В целом, в Европе восемнадцатого столетия против периодических изданий продолжали действовать цензурные ограничения. Если даже в либеральной Англии свободу прессы приходилось отстаивать в достаточно сложных условиях, то в других европейских государствах, в частности во Франции и в Германии, положение дел было гораздо хуже, так как журналисты в этих странах подвергались внесудебным преследованиям.
Наиболее показательным примером стала судьба немецкого редактора Кристиана Фридриха Даниэля Шубарта, входившего вместе с А.Л. Шлецером и В.Л. Векрлином в тройку лучших публицистов Германии конца XVIII в. С 1773 г. Шубарт издавал в Аугсбурге популярную политическую газету «Deutsche Chronik» («Немецкая хроника»). В 1777 г. вюртенбергский принц Карл Евгений, разгневанный иронической статьей, отправил его в крепость Асперг. В тюрьме независимому газетчику пришлось провести без суда и следствия десять лет. Однако, под давлением общественного мнения Шубарт был освобожден и продолжил свою деятельность в Штутгарте, где открыл новую газету «Vaterlandschronik» («Отечественная хроника»).
- Политическая пресса
Ее было очень мало.
Наряду с довольно многочисленными и разносторонними журналами того времени существовало лишь немного политических газет, не отличавшихся к тому же выдающимися качествами. В течение всего XVIII века немецкая политическая пресса, в общем, находилась под очень тяжелым гнетом. Немецкие правительства строго следили за тем, чтобы из печати не выходило ни одного сколько-нибудь откровенного слова, и газеты более, чем всякие иные публикации, чувствовали на себе неумолимую строгость цензурного режима.
Из учебника Антология прессы:
В новом государстве с самого начала утвердился абсолютизм. Уже при втором прусском короле Фридрихе-Вильгельме (1715–1740) 14 августа 1715 г. был издан замечательный эдикт по делам печати. Немецкие университеты, пришедшие в упадок после тридцатилетней войны, стали оживать со времени Томазиуса и Лейбница. Августовский эдикт имел целью «предупредить несчастия, могущие произойти из сочинений о государственных и правительственных делах, каковые сочинения издаются с целью разрушения Империи членами академии и университета, в особенности же некоторыми профессорами гражданского и публичного права».
В 1740 г. на престол Пруссии вступил Фридрих II Великий (1740–1786), который получил серьезное литературное образование и сам был довольно плодовитым писателем. Патентом 10 февраля 1746 г. он объединил все немецкое законодательство о печати по образцу французского регламента 1723 г. Патент касался «книжного дела в Священной Римской Империи и всемилостивейше поставленной над ним королевской Комиссии». Король высказывал в нем свое «особенное неудовольствие» по поводу постоянных нарушений имперских постановлений о печати, причем были подтверждены «все в Империи изданные предшественниками патенты, мандаты и рескрипты». Регламентация коснулась даже чистоты бумаги и качества шрифта. В 1749 г. Фридрих Великий издал цензурный указ, который, подвергнувшись переработке в 1772 г., оставался в силе до конца царствования его творца.
Для наблюдения за книжным промыслом были назначены три цензора по юридическим, теологическим и философским сочинениям. Вновь возобновлена книжная цензурная комиссия (Bücher-Censur Kommission).
Что касается немецких и французских газет, выходивших в Берлине, то еще по указу 12 августа 1755 г., цензура их была возложена на дирекцию департамента иностранных дел. За напечатание без цензуры или вопреки ей издатели подвергались в первый раз штрафу в 50 талеров, а во второй раз лишались привилегии на издание. Провинциальных периодических изданий циркуляр 1772 г. не коснулся.
При следующем прусском короле Фридрихе-Вильгельме II (1786–1797) просвещение не пользовалось покровительством. Малообразованный, сладострастный ханжа был неспособен продолжать курс своего великого дяди. В эту пору в министерских циркулярах появились нарекания на то, что свобода печати выродилась в распущенность, что печатные произведения открыто призывают к возмущению и т.д. Вполне характерным для данной эпохи является эдикт 19/25 декабря 1788 г.
При помощи 11 статей декабрьского эдикта Фридрих-Вильгельм II поставил печать в очень тяжкие условия. Подтвердив эдикт 11 мая 1749 г. и циркуляр 1 июня 1772 г., король указал в первой же статье, что все печатные произведения должны подвергаться предварительной цензуре и без просмотра установленными учреждениями не могут ни поступать в печать, ни продаваться.
Как видно из приведенного содержания эдикта, печать была совершенно подавлена, особенно же в области вопросов общественных и государственных. И горькой насмешкой звучало положение Общего земского права, введенного в 1797 г., согласно которому «каждый хороший подданный указывает недостатки публичной сущности правительства, но при этом не вызывает шума в публике».